Свят павлов журналист биография
Сотрудник РИА «Новости» Свят Павлов рассказывает об обязательном тренинге для репортеров, работающих в горячих точках, участников которого избивают, поливают бараньей кровью и под автоматные очереди заставляют ползать по камням с мешком на голове. Вернувшись с тренинга, он зафиксировал травмы и обратился с заявлением в Следственный комитет.
С 1 сентября в России вступили в силу поправки к закону «О средствах массовой информации», дополнившие его статьей 47.1 (выполнение поручения редакции в особых условиях).
Законопроект был внесен в Госдуму еще летом 2014 года. «Представители российских СМИ объективно освещают события на Украине. Наши журналисты работают в особых условиях в зоне боевых действий. Гибель российских журналистов на Украине стала системой. Угроза жизни, цензура, постоянное давление со стороны украинских властей ущемляет свободу слова и доступ к информации», — говорилось в пояснительной записке. Рассмотрев проект в первом чтении к зиме 2015 года, Госдума вернулась к нему только в декабре 2018-го — и уже 27 декабря закон подписал президент.
Новая статья закона «О СМИ» должна защищать журналистов, которые работают «в особых условиях» — в районах боевых действий и вооруженных конфликтов, на территориях, где введено военное положение или режим контртеррористической операции. Она предполагает, что редакция выплачивает компенсации в случае гибели или ранения корреспондента и покрывает его расходы в непредвиденных ситуациях.
Кроме того, издание обязано «обеспечить и финансировать обучение сотрудников редакции мерам безопасности» перед тем, как отправлять их в зону конфликта. Без сертификата о прохождении такого обучения журналиста — во всяком случае, сотрудника государственного медиа —больше не отправят в зону вооруженного конфликта, говорит корреспондент РИА «Новости» Свят Павлов.
«Я работаю вообще на ночном выпуске новостей, занимаюсь в основном международкой. И периодически езжу в командировки, в том числе, иногда и в горячие точки. Я был в Сирии в этом году, полтора месяца там работал», — рассказывает он.
Павлова и еще нескольких сотрудников РИА редакция направила на учебно-практические курсы «Бастион» — они существуют с 2006 года и организованы Союзом журналистов Москвы при участии Минобороны и других силовых ведомств. Новости о прошедших курсы журналистах регулярно появляются на сайте Национального антитеррористического комитета (НАК).
«Курсы способствуют укреплению партнерства, сотрудничества и улучшению взаимопонимания СМИ с армией и силовыми структурами, формируют у журналистов знания и навыки, которые помогут им при выполнении заданий редакции оставаться невредимыми и в трудный момент оказать помощь своим коллегам», — говорится в опубликованном НАК отчете об учениях для журналистов, которые прошли в 2015 году на базе 810-й отдельной бригады морской пехоты Черноморского флота в Севастополе.
Через четыре года на той же военной базе оказался и 30-летний Свят Павлов с коллегами.
Курсы спецподготовки журналистов «Бастион» в Севастополе. Фото: nac.gov.ru
Армия-армия. «Реально прочувствовать ужас людей, на себе ощутить состояние подавленности»
«Слушатели обеспечиваются комфортабельным жильем в одно- и двухместных номерах и трехразовым питанием в офицерской столовой. Предусмотрен кофе-брейк», — так описывают курсы «Бастион» на сайте Союза журналистов Москвы.
Святу Павлову, который вместе с коллегами приехал в Севастополь 15 сентября, реальность показалась несколько иной. «Для меня сразу стало откровением, что мы будем жить в казарме по воинскому распорядку, передвигаться по части исключительно строем с товарищем старшим сержантом. Мы все ходили там строем — в столовую, на занятия, еще куда-то», — вспоминает он.
На курсы собрались около 30 человек, часть — из РИА «Новости» и других проектов ФГУП «Россия сегодня», остальные — сотрудники крымских изданий. Журналистов и журналисток — среди участников было несколько девушек — поделили на два взвода. Покидать территорию части им запретили. «Такая армия-армия с первого дня началась. Я, естественно, немного офигел, потому что меня никто об этом не предупреждал — не только я, но и остальные коллеги тоже», — говорит Павлов.
Подъем в 6:30, зарядка, утреннее построение. «Уже во вторник, 17 сентября, у нас была какая-то утренняя вот эта проверка, и старший сержант начал ходить, осматривать у всех кровати и орать на всех, у кого, на его взгляд, заправлена неправильно кровать, — вспоминает журналист. — Начал орать на меня. Я не вытерпел, какого хера какой-то чел просто ходит и орет. Я говорю все, с меня хватит, я сваливаю. Звоню руководству. И тут я совершил главную ошибку, о которой раскаиваюсь до сих пор. Мне начальство сказало: «Ну, тебе же нужен этот сертификат? Ну, терпи. Короче, ничего страшного. Заправляй кровать, как понравится старшему сержанту». И я согласился, и зря совершенно».
Первые два дня были целиком заняты лекциями, содержание которых не показались Павлову сколько-нибудь полезным: «Основной нарратив лекций был о том, что журналист — он никто, он ничего не может и ничего не знает, и все ему нужно согласовывать с силовиками. Я офигевал».
Роль террористов играли морпехи. «Они нас реально там приложили прямо в камни мордой, — рассказывает Павлов. — Всех разложили, пнули по несколько несколько раз ногой по телу, меня пнули раза два. В общем, довольно жестко всех приняли. И все, учения окончились. Мы вдвойне охерели: «А почему они нас бьют? Учения же это не когда бьют людей, это же учения, в конце концов»».
Он подчеркивает, что до начала курсов никто не предупреждал журналистов о том, как они будут проходить; согласия на обучение подобными методами у них никто не спрашивал.
«Важно, что полученные знания слушатели курсов могли проверить на практике, — говорится в отчете об учениях 2015 года на сайте НАК. — На полевых занятиях для слушателей моделировались экстремальные условия. Эмоционально-психологический накал занятий позволил обучаемым реально прочувствовать ужас людей, оказавшихся в руках террористов, на себе ощутить состояние подавленности, понять основные правила, которыми должен руководствоваться человек, оказавшийся в таком положении».
Один из потоков курсов спецподготовки журналистов «Бастион». Фото: smi-antiterror.ru
«От морпеха не убежишь». Лекция председателя Союза писателей России, прыжок в окно, мешок на голову, стрельба, кровь
Следующий день начался лекцией Николая Иванова — отставного военного и председателя Союза писателей России, который в 1996 году провел четыре месяца в плену у чеченских сепаратистов. «Он рассказывал, как его там били и унижали в Чечне, — говорит Павлов. — Я начал уже соображать, к чему все это идет, и как-то пересел ближе к окну. Посреди лекции забегают эти морпехи, начинают всех укладывать мордой в пол и ******* [бить]. Я выпрыгнул в окно. И побежал по территории воинской части».
«Но по территории воинской части особо от морпеха не убежишь, — констатирует журналист. — Меня морпех положил мордой в асфальт и дотащил до лекционного зала обратно. Там всех нас положили мордой в пол, надели на голову мешки, попинали по ребрам».
Потом захваченных журналистов с холщовыми мешками на головах повезли на полигон: «Тут начались уже какие-то истязания настоящие: нас положили в автобус, там пинали, все задыхались в этих мешках. И еще ими поддушивали периодически. Орали, угрожали, что «вам ****** [конец], мы вас убьем, будешь сотрудничать, не будешь сотрудничать», что-то такое».
На полигоне, говорит Свят Павлов, захваченных заставляли ползать по камням с мешками на голове — «на коленях, на локтях, на карачках, как угодно, и при этом пинали постоянно».
«Мне еще относительно повезло в плане того, что с меня сняли этот мешок, потому что я начал задыхаться в нем и терять сознание, — рассказывает он. — У меня было сбито дыхание, потому что до этого я бегал по части от этого. И я прямо начал задыхаться, у меня стало темнеть в глазах, с меня сняли мешок и сказали: «Ну, ты убит». И дальше пошли остальных мучать, где-то полчаса. Их поливали бараньей кровью, стреляли над головами, заставляли прыгать-отжиматься — короче, полный какой-то ад. Как «Цельнометаллическая оболочка», только по-настоящему».
На этом занятия в тот день окончились: «Пришел полковник, провел зарядку — зарядку! Этот полковник называет себя военным психиатром, зовут его Алексей Захаров». Именно приехавший из Москвы Захаров, по словам Павлова, руководил курсами. На сайте «Бастиона» его называют директором специальных программ московского Центра защиты от стресса.
Ближе к вечеру, после занятия по оказанию медпомощи, журналистов отвезли обратно в часть. Там их ждал писатель Иванов, который продолжил свою прерванную захватом лекцию: «Он говорил, что вот вас помучали пару часов, а меня так три месяца мучали — то есть полный абсурд».
Сразу после захвата, говорит Павлов, один из участников покинул курсы: «Ушел парень из Севастополя, потому что у него какие-то проблемы со здоровьем начались». Медицинскую помощь побывавшим в заложниках оказывать не стали: «Там одной девушке порвали ухо, потому что у нее там была сережка на ухе — у нее оторвали сережку и все, ухо порвано. Другую девушку с истерическим припадком увезли на скорой. Какому-то парню из арабской редакции отбили ребра, у меня была разбита морда и тело. Пострадавших было много. Мой коллега пошел в лазарет, попросил оказать ему помощь, но ему там сказали: «Тебя били профессионалы, все у тебя должно быть хорошо»».
«И мы с этим коллегой решили свалить оттуда в тот же день. Потому что не хотели, чтобы на следующий день нас вообще убили там», — рассказывает Свят Павлов.
Журналисты позвонили в редакцию: «Начальство очень флегматично на все это отреагировало — хотите уезжать, уезжайте, никаких проблем. Нам поменяли билеты, мы свалили, как только смогли, из казармы, переночевали в хостеле в Севастополе, утром поехали в Симферополь и улетели в Москву».
«Остальные остались, — замечает он. — Но остались только потому, что многие люди, они не только работают в горячих точках, но и там живут. То есть для них отсутствие сертификата и диплома фактически лишает возможности работать на РИА там — условно говоря, в Донбассе, в Сирии, в Ливане и так далее».
Свят Павлов со следами побоев. Фото: личная страница в Facebook
«Это почти сто процентов увольнение с работы». Заявление
В Москве Свят Павлов обратился к врачам, которые зафиксировали у него множество ссадин и ушибов на грудной клетке, руках, ногах и лице, ушиб мягких тканей головы и сотрясение мозга.
«Я пошел пообщаться с нашим начальством, оно сказало: ну, на хоккее же травмы бывают? Вот это как на хоккее. Лечение тебе оплатим — хотя лечение и так по ДМС идет по большей части — ну и типа забудь. Забей. Как-то так», — говорит Павлов.
Он не захотел «забивать» и решил подать заявление на организаторов курсов и тех, кто его бил. Сегодня журналист и его адвокат Леонид Соловьев из «Зоны права» обратились в Главное военное следственное управление Следственного комитета России. В своем заявлении Павлов просит возбудить уголовное дело по статье 286 УК (превышение должностных полномочий) «в отношении лиц, причастных к причинению мне вреда здоровью и моральных страданий», установить тех, кто отдавал соответствующие приказы и исполнял их.
Второй пострадавший, который покинул курсы вместе со Святом Павловым, по его словам, ничего предпринимать не собирается. «Потому что если что-то по этому поводу делать, это почти сто процентов увольнение с работы, и поэтому никто не собирается ничего делать, кроме меня», — говорит Павлов.
Редактор: Дмитрий Ткачев
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Почему морпехи «избили» Святослава Павлова
Не смогла остаться равнодушной или стать на сторону ночного редактора РИА Новости Святослава Павлова, который через три дня покинул курсы «Бастион». Это курсы, напомню, организованные Союзом журналистов Москвы совместно с Минобороны. Здесь в качестве лекторов выступают те, кто не понаслышке знает «прелести» плена и кто не раз бывал/служил/снимал/писал в горячих точках. Любой журналист, планирующий хоть однажды побывать в горячей точке, должен пройти «Бастион».
Свой «Бастион» я прошла в 2013-м, когда позади была не одна и не две командировки в горячие точки, когда «рассосался» чеченский синдром, но нужно было снять «порчу» ненависти к Кавказскому хребту. Своей цели я добилась. Более того, получила на курсах много полезной информации, контактов и единомышленников.
Даже высокомерные в первый день девочки из RT, а на наш «Бастион» прибыли две съёмочные группы этого канала, в конце испытаний стали лучшими подругами всего женского состава курсов. Я благодарна организаторам «Бастиона», ведь курсы дают журналисту самому понять и осознать, насколько опасно пребывание в горячей точке, почему важна дисциплина и почему не стоит корчить из себя героя.
А теперь наши дни. Октябрь 2019-го, первое число. Свят Павлов, на третий день покинувший «Бастион», выкладывает в соцсети пост «БДСМ-курсы военных журналистов, или как нас п….ли морпехи в Крыму».
Фото со страницы Свята в соцсети
Начинаю читать. Вполне взрослый и здоровый мужчина пишет, ай-ай-ай, как же так, нас поместили в казарму воинской части, заставили передвигаться строем, за пределы части не выпускали. А он что, мечтал в Крыму в «Ласточкином гнезде» трапезничать?
Читаем дальше: «Уже во вторник я хотел покинуть курсы, триггером послужили крики и ругань товарища старшего сержанта. Однако моё руководство переговорило с военными и убедило меня остаться».
То есть, коллега впервые в жизни услышал мат, хлопнулся в обморок и давай «мамке-редактору» в Москву названивать. Открою Павлу страшную тайну — на войне матерятся. Громко. А не матерящийся морпех для меня — шпион НАТО как минимум!
Теперь я понимаю, как душевно в свои объятья приняли его морпехи, исполняющие роль боевиков.
Меня, норовившую приподнять наволочку с лица, чтоб хоть что-то видеть, за волосы волокли к «трупу» десантника и кричали: «ты хочешь, да, лежать рядом с ним?!». Ставили перед ним на колени лицом в землю и пускали очередь в голову. Я потом час землю с камнями из волос вымывала.
Тот самый «убитый» десантник
Святослав сошел с дистанции, махнув рукой на вожделенный диплом, позволяющий ему и дальше нехило зарабатывать в Сирии, суточные в горячей точке — это вам не 100 рублей. Надеюсь, минобороны урок усвоило.
Киселев, понимая, что ссора с военными лишит агентство командировок в Сирию и не только, смело наехал на Московский Союз журналистов.
После этой истории я еще больше убедилась в полезности «Бастиона». Ведь именно выживанию учит «Бастион». Выжить и остаться человеком.
Во время наших испытаний кто-то потерял штаны, кто-то сознание, у нескольких девочек случилась истерика после жесткого допроса «боевиков». Плачущих девочек из RT, на какое-то время выпавших из реальности, мы успокаивали всей группой. И вся группа, отмечу, прошла испытание. Своих на войне мы не бросили.
Боевики во время допросов не церемонятся. Посмотрите видео «допроса» нашего «Бастиона». И вам все станет понятно. Не буду рассказывать подробно, как допрашивали меня, но «террористам» очень понравилась моя татуировка за ухом. Я не выдержала и ответила им колко. За это в мою голову выпустили, наверно, весь рожок…
Тем коллегам, кто до сих пор мечтает попасть на «Бастион», я советую крепко задуматься — готовы ли вы психологически и физически к такому испытанию и готовы ли ехать в горячую точку, ведь в реальных боевых условиях всё гораздо страшнее…
«Таскали за волосы, душили мешком и мазали бараньей кровью»: российский журналист пожаловался на тренинг для военкоров
Автор фото, NAC.GOV.RU
Журналист РИА Новости Святослав Павлов пожаловался в Следственный комитет на тренинг для военных корреспондентов, организованный при участии минобороны и Союза журналистов Москвы.
Павлов утверждает, что журналистов «поливали бараньей кровью, заставляли прыгать-отжиматься», в результате он получил сотрясение мозга.
Глава Союза журналистов Москвы назвал Павлова «сопляком с недоразвитой психикой». А военные утверждают, что баранину в воинскую часть не поставляют.
Би-би-си разбирается с тем, что произошло, и рассказывает, зачем нужны такие тренинги и как их проводят в России и в Британии.
«Особые условия»
С 1 сентября в России вступили в силу новые поправки к закону о СМИ. Новая статья прописывает обязанности редакции, которая отправляет журналиста на работу в «особые условия». Особыми считаются, например, районы боевых действий или территории, на которых проводится контртеррористическая операция.
Автор фото, NAC.GOV.RU
Что случилось с Павловым?
Журналист РИА Новости Святослав «Свят» Павлов опубликовал в «Фейсбуке» пост, в котором поделился своими впечатлениями от этого тренинга. «Бастион» у Павлова проходил в аннексированном Крыму, на территории воинской части морской пехоты в Севастополе.
По словам журналиста, перед поездкой у него не было ни малейшего представления о том, на каких условиях он едет на тренинг.
Автор фото, NAC.GOV.RU
Прошедшие тренинг рассказывают: это «полное погружение»
На следующий день во время отработки аналогичной ситуации он попытался сбежать из аудитории, выпрыгнув в окно: «За мной погнался «морпех-террорист». Метров через 50 он меня догнал, уложил в асфальт и потащил в зал к остальным. Дальше нам всем надели на голову холщовые мешки и связали руки. Все это сопровождалось побоями, оскорблениями и стрельбой над головой. Лично меня таскали за волосы и душили мешком».
Святослав Павлов утверждает, что получил на тренинге сотрясение мозга. Во вторник он обратился с жалобой в Следственный комитет, требуя возбудить уголовное дело.
Как реагируют на заявление журналиста?
Гусев утверждает: тренинг проводится уже много лет, он помогает спасти жизнь многим журналистам, разработан он по специальной программе, которую готовят силовики, а обыгрываемые на тренинге ситуации приближены к реальности.
Автор фото, NAC.GOV.RU
Первый секретарь Союза журналистов Москвы Людмила Щербина поддержала Гусева: «Что касается господина Павлова, этот мальчик попал не туда и не в то время. Это не его, как говорится. Он не будет никогда работать в экстремальных условиях и не может принимать участия вообще и помышлять о работе в экстремальных ситуациях. Девочки все проходят эти курсы, и никогда никаких жалоб, а наоборот, восторженные отзывы».
Казанский журналист Артур Еникеев, работающий в издании KazanFirst, прошел «Бастион» в августе 2009 года. Он признается, что это было потрясающе.
Представитель похожего тренинга, проходящего до эгидой «Русской гуманитарной миссии», отмечает, что погружение участников в экстремальные ситуации является общепринятой практикой. Но тут есть и свои нюансы.
Баранья кровь, гранаты с навозом и синяки. Как московский Союз журналистов и Минобороны готовят военных журналистов на курсах «Бастион»
Курсы «Бастион»
Учебно-практические курсы «Бастион» проводятся ежегодно с 2006 года. За это время их прошли более 700 журналистов. Раньше участие в таких тренингах было добровольным: по закону журналист мог отправиться в горячую точку и без специальной подготовки. С 1 сентября 2019 года вступили в силу поправки к закону «О СМИ», и обучение стало обязательным условием для отправки в командировку в зону военных действий.
Что случилось с Павловым
С 15 сентября Свят Павлов проходил курсы «Бастион» в Крыму. Всех журналистов поселили в казарме военной части, хотя Союз журналистов Москвы обещал, что участники тренинга будут жить в комфортабельных номерах. Журналистов заставляли ходить по военной части строем. Покидать территорию было запрещено.
На лекции председателя Союза писателей России Николая Иванова организаторы инсценировали нападение террористов — их роли исполняли морские пехотинцы. Павлов выпрыгнул в окно и побежал по территории воинской части, после чего был пойман одним из морпехов.
«Метров через пятьдесят он меня догнал, уложил в асфальт и потащил в зал к остальным. Дальше нам всем надели на голову холщовые мешки и связали руки. Все это сопровождалось побоями, оскорблениями и стрельбой над головой. Лично меня таскали за волосы и душили мешком, — рассказывает Святослав Павлов. — Затем всех в мешках на голове погрузили в автобусы и повезли на полигон, где издевательства и унижения продолжились. Там нас заставляли ползать на коленях по острым камням и колючкам, причем с тем же мешком на голове. С меня сняли мешок, лишь когда я начал задыхаться и терять сознание. В этом смысле мне повезло, потому что над остальными измывались еще где-то полчаса. Кульминацией стал обильный полив избитых журналистов бараньей кровью».
Всего в спецподготовке журналистов участвовало 30 человек, среди них были девушки. По словам Павлова, одну из них увезли на скорой с истерическим припадком в больницу, другой порвали ухо, вырвав сережку. Должной медицинской помощи никто не получил.
«Никакой скорой не было — это раз. Что касается моего уха, я недавно сделала пирсинг, во время учений его задели (не солдат, свой же), естественно, рана закровоточила. Так даже в этот момент меня увели медики и обработали мою царапину», — прокомментировала ситуацию якобы пострадавшая Александра Карнович. Поведение же самого Павлова на курсах она назвала «деструктивным и вызывающим». Жалоб от других участников тренинга также не поступало.
Реакция организаторов
Военные-«террористы» опровергают информацию о том, что журналистов обливали бараньей кровью. Представитель бригады морской пехоты Черноморского флота утверждает, что для имитации крови использовалась краска. Но тот факт, что у участников курса были ссадины и синяки, военные отрицать не стали.
«Ну, если оказался сопляк, мальчик с недоразвитой психикой, ему не надо было идти на эти курсы и вообще ездить в места, где есть боевые действия», — так ситуацию прокомментировал председатель Союза журналистов Москвы Павел Гусев. По его словам, Свята Павлова отчислили с тренинга за прогул и его никто не избивал. Председатель Союза журналистов России Владимир Соловьев, напротив, считает, что жалобу Павлова нужно расследовать. В связи с жалобой Павлова РИА «Новости» проводят внутреннее расследование.
Виктория Савицкая, корреспондент еженедельника «Собеседник»:
Я проходила подготовку на курсах «Бастион» в июне 2017 года в Коврове Владимирской области. На моем потоке было 32 человека, из них 5 девочек. Причем среди них были и опытные ребята, которые уже не раз бывали в горячих точках. И из 32 человек у нас не было ни одного, кто пожаловался бы на что-то, кто был бы чем-то недоволен. 729 журналистов закончили эти курсы, а пожаловался только один.
После курсов легкие повреждения были у всех: я тоже приехала домой вся в синяках, и ничего страшного. Что касается серьезных повреждений, их ни у кого не было. Вообще, руководители тренингов следили за нашим здоровьем, спрашивали, хотим ли мы сойти с дистанции. Но никто не захотел.
Леонид Рагозин, журналист:
«Обычно подобные курсы проводятся частными компаниями, где работают бывшие военные. Они подписывают большое количество соглашений и берут на себя существенные юридические обязательства. Жалобы от участников курсов на то, что их физическому или психологическому здоровью был причинен серьезный вред, ставят такие курсы под угрозу закрытия. Поэтому на тренингах, организованных частными компаниями, не бывает жутких унижений и серьезных травм.
Кроме того, с функциональной точки зрения, для того чтобы подготовить журналиста для работы в горячих точках, такие издевательства ни к чему. Ничего хорошего из такого опыта человек вынести не может. На курсах подготовки для военных корреспондентов человек должен получить представление о том, что его ждет, и представить, как он мог бы пережить такие испытания, а не испытать это на себе в прямом смысле.
Я был на курсах подготовки к работе в горячих точках. Там были ситуации, когда нам давали почувствовать, что такое сидеть с мешком на голове, что такое, когда тебя пинают, подгоняют, на тебя кричат, пытаются подавить твою волю. Была даже имитация расстрела. Но грань между реальностью и «театром» была проведена очень четко. Вообще, процентов семьдесят программы были посвящены оказанию первой помощи: как определить тип раны, как спасти жизнь человеку, как спасти собственную жизнь, если вы ранены и находитесь один, как обращаться с бинтами, с лекарствами. Было много тренингов по коммуникации на блокпостах. Для военного журналиста это рутина. С этим сталкиваешься куда чаще, чем с захватом в плен».
Подготовили Алена Лобанова, Ксения Праведная
