История государства и права России. Шпаргалки
В книге кратко изложены ответы на основные вопросы темы «История государства и права России». Издание поможет систематизировать знания, полученные на лекциях и семинарах, подготовиться к сдаче экзамена или зачета. Пособие адресовано студентам высших и средних образовательных учреждений, а также всем, интересующимся данной тематикой.
Оглавление
Приведённый ознакомительный фрагмент книги История государства и права России. Шпаргалки предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
11. Суд и процесс в Древнерусском государстве
Судебный процесс носил обвинительно-состязательный характер. Древнерусское право не знало разграничения между уголовным и гражданским процессами, хотя некоторые процессуальные действия могли применяться только по уголовным делам (гонение следа, свод). И по уголовным, и по гражданским делам применялся состязательный (обвинительный) процесс, при котором стороны были равноправны. Обе стороны в процессе назывались истцами. Побеждала та сторона, которая при рассмотрении показывала свою правоту.
Дело начиналось по жалобе (иску) потерпевшей стороны. Истец и ответчик обладали равными правами, судопроизводство было гласным и устным, большая роль в системе доказательств принадлежала ордалиям и присяге. Ордалиями назывались судебные испытания — огнем, железом или водой. Испытания были жестокими и перешли к суду из родового обычая.
Присягой, или ротой, называлась клятва истцов указывать только правдивые факты (как и в современном суде).
Процесс делился на три стадии. 1. Первая стадия носила название заклич (объявление о преступлении), который делался в людном месте, где объявлялось о пропаже вещи и назывались признаки для опознания. Если пропажа обнаруживалась за 3 дня, тот, у кого вещь находили, считался ответчиком. 2. Второй стадией процесса был свод. Он осуществлялся до заклича или в течение трех дней после него. Человек, у которого обнаружили пропавшую вещь, должен был указать на продавца вещи и т. д. Свод продолжался, пока не находился тот, кто мог объяснить, где он приобрел эту вещь. 3. Третья стадия судебного процесса — гонение следа — состояла в поиске доказательств и преступника. Гонение следа осуществляли сами потерпевшие, их близкие, члены общины и добровольцы.
Система доказательств по «Русской правде» состояла из: свидетельских показаний «видоков» и «послухов»; вещественных доказательств; ордалий; присяги.
Видоками считались люди, которые присутствовали на месте преступления и могли дать показания. Послухи на месте преступления отсутствовали, но либо могли сообщить суду факты с чужих слов, либо обладали авторитетом и могли дать одному из ответчиков положительную характеристику.
Процесс сбора вещественных доказательств был проще, чем сегодня, но тем не менее ими считались материальные следы преступления (особенно при убийствах).
Если ни свидетелей, ни очевидной виновности одного из ответчиков не находили, то дело решалось божьим судом (теми же ордалиями) или полем — т. е. поединком.
История судебной системы в России
Судопроизводство в Древнерусском государстве
Общая форма процесса с древнейших времен заключала в себе три стадии: 1) установление сторон, 2) производство суда и 3) исполнение решения. Но наряду с общей существовали и другие формы, в которых недоставало той или другой из указанных частей процесса.
Стороны. Обе стороны именовались «истцами», «суперниками», или «сутяжниками». Таковое одинаковое наименование сторон указывает на отсутствие процессуальных преимуществ и для истца, и для ответчика, с некоторыми, впрочем, исключениями для исков уголовных.
Понятие о государстве как истце (в делах уголовных) еще не существует; следовательно, нет различия между уголовным и гражданским, следственным и обвинительным процессом. Но уже со времен довольно ранних государство помогает частному истцу в преследовании обвиняемого, возглавляет преследование преступлений на общины и активно защищает интересы сторон, запрещая потерпевшему лицу освобождать преступника от наказания по мировой. Есть известия, что уже в XII в. государственная власть преследовала преступления даже тогда, когда частный истец отказался от иска, и что ближайшая причина этого явления заключалась в том, что органы власти не хотели отказаться от следуемого им уголовного штрафа. Но думать, что денежный интерес был единственный, который руководит тогда государственной властью в его уголовно-полицейской деятельности, было бы ошибочно.
Сторонами, по общему порядку, во всех делах являются частные лица. Но под частными лицами в древнейшее время разумеются не лица физические: тогда истцами и ответчиками выступали семья, род и община. Впоследствии появилось ограничение этого, и было установлено, кто именно может мстить за отца, сына и брата. По русскому праву первоначальная обязанность общины отвечать по искам об убийстве не подлежит сомнению; из нее возникла круговая порука (при которой община является уже не только ответчиком. но и судьей по преступлениям).
Кроме семьи, рола и общины, истцами и ответчиками являлись юридические лица в собственном смысле, обычно в полном составе своих членов — физических лиц. Причем их правоспособность имела безграничные пределы: иски могли выдвигать женщины, как замужние, так и вдовы, дети и даже рабы. Отстранив от участия в суде толпы родственников и соседей, закон должен был определить, кто должен непременно лично являться на суд и кто мог выслать за себя представителя («ответчика», «пособника»).
Вероятно, первоначально личное присутствие сторон в суде было общим правилом, так как процесс должен совершаться личными средствами (например, испытания огнем и водой, клятвой и полем) с помощью семьи и рода. Поэтому Русская Правда молчит о представительстве вовсе. В эпоху же Новгородской и Псковской судных грамот судебное представительство получило широкое развитие. Кто мог иметь представителей? По Новгородской грамоте, поверенных, которые в ней называются ответчиками, мог иметь всякий (ст. 15, 19, 82; по Псковской — это право принадлежало только женщинам, детям, монахам и монахиням, дряхлым старикам, глухим). Кто мог быть представителем? Прежде всего люди, связанные с истцом или ответчиком семейными узами.
Кроме естественных представителей, можно было выслать как ответчика всякое стороннее лицо с одним исключением: лица, облеченные общественной (административной) властью, не могут быть частными поверенными. Это, очевидно, делалось для того, чтобы предотвратить невольное давление на совесть судьи.
Установление отношений сторон до суда. Процессуальные отношения сторон устанавливаются, по общему правилу, договором между ними. Содержание этого договора составляли следующие вопросы: предмет спора, судья, к которому следует идти за решением, и срок явки в суд. Впрочем, второй из этих трех предметов входил в договор лишь в эпоху Русской Правды.
В более позднее время существенным условием договора становится срок. Важное значение этого условия определяется тем, что сторона, не выполнившая его, т.е. не явившаяся в установленный срок, тем самым проигрывала иск. Между тем в тех случаях, когда установленный срок отменяется судом и переносится на другое время, эти строгие последствия исчезают: к неявившемуся посылается троекратный вызов, после которого взыскивается штраф за неявку.
В более позднюю эпоху договор совершался при участии судебной власти, к которой истец обращался за содействием уже по общему правилу. Судебная власть даст пристава, те из приставов, которые исправляют свои обязанности внутри города, называются Подвойскими. Деятельность этих лиц не есть, впрочем, государственно-служебная: истец должен нанять их (там же). Для облегчения сторон введена постоянная такса, за хождение и езду приставов во Пскове на 10 верст — деньга; в Новгороде эта плата называлась погонь и была различна, смотря по тому, от какого суда шел пристав: если от суда владыки, то на 100 верст 4 гривны, от князя — по 5 кун, от его тиуна — по 2 куны.
Особенные виды установления отношения сторон до суда составляют: а) свод, б) гонение следа
Свод состоит в отыскании истцом надлежащего ответчика посредством закличи, свода и присяги. Каждый, у кого пропала вещь, объявляет об этом на торгу — закличь — того «мира», где это произошло в продолжение трех дней. Если истец найдет свою вещь по истечении трех дней после закличи, то тот, у кого она найдена, признается ответчиком, который не только возвращает вещь, но и уплачивает уголовный штраф — 3 гривны за обиду. Если же закличь еще не была сделана или если собственник нашел вещь в руках другого до истечения узаконенных трех дней после закличи, или, наконец, он нашел ее не в своем городе (или «миру»), то начинается свод.
Человек, у кого найдена вещь, отнюдь не признается еще ответчиком: он мог законным путем приобрести ее от третьего лица, ему известного. Вот почему закон, оставляя вещь во владении купившего ее, обязывает его вместе с первоначальным хозяином идти к тому лицу, у кого первый приобрел се. Если это третье лицо ссылается также на законный способ приобретения вещи, то свод продолжается дальше всеми заинтересованными лицами. Тот, до кого дойдет третий свод, должен вручить истцу деньгами цену, равную вещи, а сам уже ведет свод дальше.
Свод может кончиться трояким образом: или последний владелец не докажет, что приобрел вещь законным образом от кого-либо, или если он в состоянии доказать это, но не знает человека, у которого купил, или, наконец, свод приведет к границам государства. В первом случае последний владелец признается вором и подлежит уголовному штрафу и частному взысканию, которое идет на удовлетворение тех, кому он продал краденую вещь. Во втором и третьем случае последний владелец должен доказать, что он купил, а не украл вещь. Доказать это можно только присягой двух свидетелей покупки. Присяга двух свободных мужей может быть заменена присягой одного мытника. В Уставной двинской грамоте конец свода определяется количеством сводов, именно десятью (сели ранее этого не найден настоящий вор; Уставная двинская грамота 5).
След. Если преступник не был застигнут на месте преступления, то начинается разыскание следов. Предполагалось, что там, где лежит «лицо», там скрывается и преступник. Отсюда, если найдена «голова» — труп убитого, то та вервь, где лежит голова, должна разыскивать виновного и выдать, после чего уже обвиняемый не пользуется никакими процессуальными средствами защиты, или сама вервь должна платить дикую виру. Если поличное — украденная вещь — найдена в чьем-либо доме, то хозяин дома отвечает за татьбу как предполагаемый вор.
Затем понятие о «лице» расширяется еще более: лицом признается самый след, оставляемый преступником или вещью. Разыскивая покражу по «следу», истец может всегда потерять эти следы. Там, где они теряются, там предполагается преступник. Если же след потерян на большой дороге или в пустой степи, то всякий иск оканчивается.
В судах Древнерусского государства использовались следующие основные средства установления истины: послухи, суды Божии и акты.
Послухи и видоки. В литературе существует двоякое объяснение названий «послух» и «видок». По первому, видок есть очевидец совершавшегося факта; послух — человек, свидетельствующий по слуху. По второму, видок и послух означают две процессуальные роли, совершенно различные друг от друга. Вилок есть простой свидетель в нашем смысле слова, а послух — пособник, на которого «послался» истец и ответчик.
Число послухов. Лучшее указание на отличие послухов от свидетелей в нашем смысле слова в том, что закон прямо требует определенного числа их в различных родах дел: для дел о личных оскорблениях требуется два свидетеля, или, правильнее (как и увидим ниже), по два с каждой стороны. Вероятно, столько же требовалось при исках о татьбе. При исках об убийстве обвинитель должен выставить семь послухов и т.п.
Все эти разнообразные требования к количеству послухов упрощаются в эпоху Псковской и Новгородской грамот, когда во всех делах, требующих послушества, выступает только один послух.
Качества, требуемые от послухов. Послух должен быть свободный человек — «муж». Но из этого допускалось и прямое исключение: а) холопы высшего рода именно дворянские тиуны боярские (которые сами осуществляли суд в боярских вотчинах) и люди полусвободные — закупы — могут по требованию необходимости (т.е. за недостатком послухов-мужей) быть признаны к послушеству; б) холоп всякого рода может быть допущен к послушеству в несобственном смысле, т.е. по словам холопа может быть начат процесс, но не окончен его показаниями; в самом процессе холоп не играет рал и послуха, не принимает присяги.
Наконец, постановляется, что «холоп на холопа послух», т.е. в исках против холопа послухом может быть выставлен холоп же.
Второе качество, требуемое от послуха, есть то, что он должен быть гражданином государства, а не иноземцем. Из этого принципа делается исключение в исках граждан с иноземцами.
Наконец, из понятий о послухе, как муже, следует, что послухом не могла быть женщина.
Речь послуха на суде. Послух а) должен быть на суде: неявка его к суду ведет за собою проигрыш иска для стороны, его выставившей; б) должен подтвердить словесно все, что говорила сторона, выставившая его. Тождество показаний должно быть буквальное: «слово противу слова»; в) в эпоху Русской Правды, если судоговорение кончилось тем, что послухи обеих сторон показали согласно со словами тех, кто их поставил, то послухи должны идти на роту, присягать. В эпоху же судных грамот послух дал жен выступать на судебный поединок с ответчиком.
Суды Божии. В Древнерусском государстве формами Божьего суда были: жребий, рота, ордалии и поле.
Жребий. Древнейший способ решения всяких сомнительных дел. Однако совершенно самостоятельного значения жребий не имеет. И применяется в сочетании с другими доказательствами.
Рота. Слово «рота» не вполне соответствует нынешнему понятию присяги (заимствованному из Польши): рота, по древним толкователям, означает спор, битву. Она служила первоначальным источником, из которого развились впоследствии ордалии и судебные поединки. В наших древнейших памятниках она является в виде клятвы перед богами или перед Богом. В последующее, христианское время она называется крестным целованием.
В судебном смысле рота имеет двоякое значение: самостоятельное и вспомогательное. Рота, имеющая самостоятельное значение, совершается самими сторонами иска при неимении послухов.
Рота становится вспомогательным средством при свидетельских показаниях и при судебном поединке. Показания свидетелей (послухов) в эпоху Русской Правды всегда оканчиваются ротой. При судебных поединках рота предшествует полю, составляя как бы его необходимую первую часть.
Кто приносил присягу? По Русской Правде, и истец, и ответчик, Хотя во многих местах Русской Правды упоминается только о присяге одной стороны — или истца или ответчика, но из этого отнюдь не следует, что здесь же не подразумевается само собою и право присяги для другой стороны.
В эпоху судных грамот присягали уже не обе стороны вместе и не жребий решал выбор между ними, а следующее общее правило: ответчику предоставлялось или самому принести присягу, или предоставить присягу истцу.
Ордалии. Ордалиями называются испытания посредством огня и воды. У нас первое известие о них дает Пространная Русская Правда, а в договорах с немцами они упоминаются в последний раз. Вообще принято думать, что с XIII в. ордалии у нас исчезают; но судебные акты даже XVI в. указывают, что еще и в то время испытание водой производилось. Форма этих испытаний у нас остается малоизвестной: известно только, что испытание огнем производилось через раскаленное железо.
В чем был смысл этих испытаний, и каковы могли быть их последствия? Источники свидетельствуют, что если испытания сопровождались долговременными следами (ранами) и страданиями, то человек признавался виновным. При этом испытания имели окончательную решающую силу.
Поле (судебный поединок). Все изложенные выше средства борьбы тесно связаны между собой: если есть послухи, то дело решается ими; если нет послухов, то следует (смотря по ценности иска) рота или жребий, испытание водой или железом. Совершенно вне этой системы средств стоит поле. Поле в наших источниках не упоминается до XIII в. (т.е. когда из законов исчезают ордалии), но потом непрерывно существует до XVII в. Первое упоминание о нем содержится в договоре с немцами 1229 г. (ст. 15 и 16). Здесь судебные поединки сопоставлены рядом с ордалиями.
Несомненно, что судебные поединки зарождаются в глубокой древности из самих свойств первоначального процесса (личной борьбы); они столь же древни у нас, как война, и, следовательно, отнюдь не заимствованы нами извне. Надо думать, что судебные поединки, существуя рядом с ордалиями как их замена, зависящая от произвола сторон, к XIII в. начали вытеснять собою ордалии.
Существенное условие судебного поединка есть равенство сторон, которое понималось преимущественно в смысле физического равенства.
По Новгородской судной грамоте, поединок может последовать не раньше двух недель после того, как дело рассматривалось в суде; если поединок в этот срок не состоялся, то обвиняется та сторона которая уклонилась от него. Местом поединка было специально назначенное для того «пале», особый театр битвы за городом. При поединке должны были присутствовать чиновники суда.
В каких делах имело место поле? Сфера применения поединка совпадает со сферой применения ордалий. Далее, поле имело применение в тех исках о поземельной собственности, в которых право обеих сторон утверждается равносильными письменными актами. Наконец, поле применяется в исках, возникающих из таких договоров, которые не требовали формального заключения сделки. Во всех других случаях поле запрещено.
Кто должен выходить на поле? С одной стороны — ответчик, с другой — или послух, или истец. Ответчик предъявляет вызов послуху; если послух уклонился от вызова, то вызывается истец.
Последствия судебных поединков: победитель в любом случае признается правым.
Акты. К концу существования Древнерусского государства в суд представляются письменные доказательства (акты) в большей части исков, возникающих из договоров, которые прежде решались послухами, и в тяжбах о недвижимом имуществе. Эти акты или неформальные — доски или формальные — записи. Первые — домашние акты, вторые — укрепленные. Укрепление во Пскове происходило через оставление копии в ларе Св. Троицы. Первые не исключали возможности ни свидетельских показаний, ни судов Божиих; вторые решали дело безусловно.
Приговор и его исполнение. Процесс в Древнерусском государстве начинается, ведется и оканчивается силами самих сторон. Решение суда в древнюю эпоху давалось сначала словесное, затем приобретает форму грамоты — или «правой», если суд состоялся, или «бессудной», если сторона обвинена по неявке. Документ выдастся правой стороне для удовлетворения ее. Удовлетворение, хотя и на основании закона, составляет, однако, предмет новых условий между сторонами, «переговоры между ними.
Одновременно с появлением первых судебных решений возникает необходимость обеспечить возможность принуждения к индивидам, не желающим по каким-либо причинам сообразовывать свои действия с принятыми судебной властью решениями.
Несмотря на общепринятое в ранний период развития российского государства понимание исполнительного производства как части гражданского судопроизводства, анализ и спал ни тельного законодательства позволяет прийти к выводу о том, что исполнительные действия, независимо от того, какой исторический этап развития законодательного регулирования подвергается анализу, предполагались настолько простыми, что в большинстве своем поручались не судьям (судам) как органам власти, обладающим специальными качествами, которые необходимы для решения первой задачи, а другим, «низшим» органам (праветчикам, полиции, волостному и сельскому начальству, позднее — судебным приставам, органам милиции и волисполкома судебным исполнителям).
Исключение здесь составляет период с 1261 по 1649 г., когда судьи могли сами исполнять решения по делам о недвижимом имуществе, однако они вправе были поручить совершение исполнительных действий и назначенным ими же самими лицам, из чего можно предположить, что судьи вряд ли пользовались правом исполнения.
Исследование исполнительного процесса в этом отношении всегда было делом неблагодарным. С одной стороны, приходилось придерживаться официальной версии о том, что «процесс приведения решения в исполнение является частью общего гражданского судебного процесса, а все действия по исполнению должны совершаться в том же порядке и теми же основными приемами, что и действия самого суда по разбору дела». С другой стороны, нельзя было не заметить, что исполнение решений всегда «находилось в руках менее квалифицированных работников».
В числе первых российских источников права, содержащих нормы исполнительного характера, можно отметить Договор Олега с греками, в котором было установлено, что «с виновного должно взыскать иск вполне, если же он не может заплатить все, то должен отдать все, что имеет, и присягнуть в том, что нет никого, кто бы мог ему помочь в уплате», а также Русскую Правду, где предусматривалась возможность поступать с должником-купцом по «произволу» хозяина погибшего по вине этого купца товара.
Однако «нормами исполнительного права» названные правоположения можно назвать лишь условно. Указанные российские правила практически повторяют положения древнеримского права. по которому сам кредитор при наступлении срока платежа мог арестовать должника и путем продажи его с публичных торгов получить удовлетворение из вырученной суммы либо держать ответчика у себя до полной отработки долга. Таким образом, расправа по обязательствам могла производиться без суда и состязательного или следственного начала. Подобные нормы содержались в договоре Новгорода с немцами 1261 г. По Новгородской Судной грамоте стороне дозволялось получить самостоятельное удовлетворение от должника, но лишь по истечении срока на добровольное исполнение, который в случае спора мог устанавливаться и в судебном порядке. Как видим, исполнительное производство в это время могло существовать совершенно автономно от гражданского процесса, так же как и последний мог обходиться без исполнительного.
С течением времени самовольная расправа была запрещена, арест стал налагаться только с разрешения судебной власти. Однако на окраинах Российской империи вплоть до XVII в. признавались законными действия кредитора, самоуправно завладевшего заложенным ему должником имуществом после просрочки платежа.
Первая реформа исполнительного производства в России 1261 г. обращает на себя внимание появлением первого законодательно урегулированного способа исполнения судебных решений, получившего название «отдача головою». «Отдача головою» предусматривала лишение несостоятельного должника и членов его семьи (жены, детей) свободы и продажа их в рабство с торгов.
Если же взыскатель был в единственном числе, он мог взять должника к себе в рабы. Чуть позже «вечное рабство» было заменено временной работой, при которой должник либо сам отрабатывал долг, либо его могли выкупить другие лица. Подобная мера исполнения достаточно привлекательна в силу своей эффективности, но заметим, что эта мера для демократического государства, конституционно не признающего принудительный труд, невозможна.
Реформа 1261 г. интересна и тем, что в ходе ее реализации появились первые должностные лица специализирующиеся на исполнение судебных решений о взыскании денежных сумм, названные «праветчиками». Задача «праветчиков» состояла в том, чтобы «доправить иск», т.е. реально передать заимодавцу присужденное ему с ответчика имущество или денежные средства без лишения свободы должника.
Соответственно меры, которые применяли праветчики к должникам, назывались «правежем», а при неэффективности правежа ответчика отдавали заимодавцу головой до выкупа. Контроль суда за процессом исполнения по реформе 1261 г. ограничивался реализацией решений о праве собственности на землю, которым в Средние века в России придавалось особое значение. Исполнение таковых решений поручалось особо назначенным в судебном порядке лицам, но могло производиться и самими судьями.
История Российского государства и права
Суд и процесс Древней Руси
В сохранившихся источниках права нет достаточно полных сведений о структуре и функциях отдельных судебно-административных органов. Тем не менее можно выделить следующие виды судебных учреждений Киевского государства: суд князя, суд вечевого собрания, церковный суд, вотчинный суд.
Княжеский суд первоначально функционировал только в крупных городах, а затем постепенно стал распространяться и на другие населенные пункты. Правосудие осуществлял сам князь или по его поручению соответствующие должностные лица. Судебные функции великого князя распространялись на всю землю Древнерусского государства. Местом рассмотрения судебных дел считался «княждвор», к которому относилась не только собственная резиденция князя, но и те дворы, где в городах и волостях отправляли от имени князя правосудие наместники (посадники), волостели и их помощники — тиуны.
Наместникам были подсудны все гражданские и уголовные дела в пределах города и примыкавших к нему волостей. В исключительных случаях некоторым из наместников предоставлялось право «боярского суда», в соответствии с которым они могли рассматривать дела и выносить по ним приговор без согласования с князем. К таким делам относились обычно наиболее тяжкие преступления (убийство, конокрадство, поджег и т.п.).
Юрисдикция волостелей распространялась на несколько сел и деревень, куда обычно не включался уездный центр. Следует отметить, что волостели в осуществлении правосудия на подвластной им территории не зависели от наместников.
О суде вечевого собрания сохранилось мало сведений. Очевидно, еще на этапе существования племенных объединений административная и судебная роль веча была достаточно высокой. Однако после образования Древнерусского государства роль князя значительно возросла. Тем не менее вече свое значение в системе государственной власти потеряло не сразу. Оно еще продолжало играть значительную роль особенно в княжествах северо-западной Руси. Вече были подсудны дела особой государственной важности (о нарушении прав отдельных территорий, преступлениях против государства и др.). В Ипатьевской летописи (1146 г.) упоминается о том, что на вечевом собрании был определен порядок осуществления суда, который князь Игорь обещал соблюдать, включая и замену отдельных тиунов. Вече рассматривало также чрезвычайные дела, связанные прежде всего с преступлениями, совершенными высшими должностными лицами государства.
Церковный суд рассматривал не только дела, связанные с нарушением церковных норм, но и некоторые гражданские дела. В соответствии с византийским Номоканоном и уставами великих князей Владимира и Ярослава к функциям церковного суда относили практически все дела, связанные с нарушениями семейного права, а также с утверждением духовных завещаний и раздела наследуемого имущества, дела о преступлениях против церковных постановлений и нравственности. Для рассмотрения этих дел при епископах учреждались особые суды, в состав которых включали как духовных, так и светских судей. К ним относились, прежде всего владычные десятильники и наместники.
Судебный процесс. В древнерусском праве еще не было разграничения между уголовным и гражданским процессом. Тем не менее такие процессуальные действия, как «гонение следа», «заклич» и «свод» могли применяться только в рамках рассмотрения уголовных дел.
Данную точку зрения можно принять применительно к Древней Руси только в контексте судопроизводства церковных судов. Что же касается других судебных органов, то они практиковали состязательный процесс и о начале перехода к инквизиционному процессу можно говорить только относительно периода конца XV — первой половины XVI в.
В Русской Правде представлены три специфические процессуальные формы подготовки дела — «гонение следа», «заклич» и «свод».
«Гонение следа» означало розыск преступника по его следам. Так, если след приводил к дому конкретного человека, то он и признавался преступником, если же след приводил в село, то ответственность должна была нести вся община, если след преступника терялся на большой дороге, то поиск преступника должен был прекратиться. Кроме того, в Русской Правде определялась степень ответственности общины за кражу, совершенную на ее территории.
Следует также отметить, что в случае потери следа на большой дороге или в безлюдном месте, члены общины не должны были отвечать за данное преступление, а поиск преступника обязаны были вести с привлечением чужих людей, чтобы исключить предвзятое отношение представителей этой общины. Данное процессуальное действие, не упоминавшееся до этого в Краткой редакции Русской Правды, свидетельствует о совершенствовании судебного процесса, так как предлагались различные варианты розыска преступника и обеспечивалась определенная степень объективности расследования.
В том случае, если утерянная вещь и похититель не были найдены, то пострадавший должен был прибегнуть к «закличу», т.е. объявить на торговой площади о пропаже своего имущества с просьбой помочь его обнаружить у другого лица. Если лицо, у которого находили украденное имущество, заявляло о том, что оно приобрело его на законном основании, должен был начаться «свод». Данное процессуальное действие, заключалось в том, что владелец обнаруженного имущества должен был доказать добросовестность его приобретения, т.е. назвать человека, у которого он купил данную вещь.
В Русской Правде предусматривалась определенная система доказательств, включавшая и свидетельские показания. В ней различались две категории свидетелей — «видоки» и «послухи». «Видоки» являлись очевидцами происшествия, т.е. фактически свидетелями в современном смысле слова. «Послухи» представляли собой лиц, которые слышали о случившемся от кого-либо, т.е. они располагали косвенной информацией. В некоторых случаях послухи рассматривались как свидетели доброй славы сторон, т.е. они должны были охарактеризовать ответчика или истца как добрых и порядочных людей, которые могли вполне заслуживать доверия.
Иногда по отдельным гражданским и уголовным делам требовалось определенное число свидетелей. Так, например, необходимо было представить семь свидетелей в делах об убийстве (статья 18 Пространной редакции Русской Правды), двух свидетелей или «мытника» при заключении договора купли-продажи (статья 37), а также двух «видоков» при оскорблении действием (статья 31). «Видок» должен был, как указано в статье 29, дословно подтвердить во время заседания суда все, что было заявлено стороной («слово противу слова»). Если же «видок» не являлся в суд, то это означало проигрыш дела стороной, которая ссылалась на его показания.
Особое место в системе доказательств занимала присяга, получившая название «рота». Она применялась в процессе рассмотрения малозначительных дел в тех случаях, когда собранных доказательств было недостаточно. При помощи такой присяги подтверждалось, как правило, наличие какого-либо события или его отсутствие.
Среди внешних признаков судебных доказательств, упоминавшихся в Русской Правде, необходимо назвать синяки, кровоподтеки, раны и другие телесные повреждения, получившие общее наименование «значение» (статья 2 Краткой редакции Русской Правды). В делах, связанных с обвинением в краже или убийстве, важнейшим доказательством являлась утерянная вещь, найденная в доме подозреваемого, или труп.
В Русской Правде уже были намечены некоторые формы обеспечения исполнения судебного решения. Так, например, вира взыскивалась с убийцы следующим образом: вирник как официальное должностное лицо должен был явиться в дом осужденного с довольно многочисленной группой должностных лиц и ждать, пока тот заплатит штраф. Преступник должен был обеспечивать их все это время питанием и всем необходимым. Поэтому осужденный был заинтересован в скорейшей уплате своего долга.
Таким образом судебные органы в Киевской Руси не могли существовать независимо от других административных учреждений. Судебными функциями обладали многие государственные органы и должностные лица. Процесс был состязательным и носил устный характер. Причем различий между гражданским и уголовным процессом не было.
