Первобытная война. Древнейшее поле битвы
Феномен решительного сражения, согласно убеждению Виктора Дэвида Хансона и его последователей, является характерной частью «западного способа ведения войны». Такие элементы этой традиции, как концентрация крупных сил обеих сторон, наступательные действия с целью разгромить или уничтожить силы противника, стремление решить исход противостояния на поле боя в кратковременной рукопашной схватке, красной нитью проходят через европейскую военную историю на протяжении последних трёх тысячелетий. Находка археологов в конце XX века позволила отодвинуть происхождение этой традиции ещё на несколько сот лет в глубину истории. На севере Германии учёным удалось обнаружить, возможно, самое древнее из известных на сегодняшний день полей сражений.
Громкая находка археологов
В 1996 году на берегу небольшой реки Толлензе на территории земли Мекленбург-Передняя Померания, в 60 км от побережья Балтийского моря, археолог-любитель Ганс-Дитрих Боргвардт и его сын Рональд обнаружили ряд костей, принадлежавших скелету человека. Находчики считали, что это останки солдата, погибшего во время Второй мировой войны, пока не заметили засевший в одной из костей кремневый наконечник стрелы. Вскоре были обнаружены другие кости, а также две деревянные дубины. Находкой заинтересовались профессиональные учёные, и в 2008 г. в долине Толлензе начались систематические раскопки, осуществлявшиеся при поддержке Грайфсвальдского университета и Немецкого исследовательского общества.
Археологами был исследован берег реки на протяжении примерно 2 км, для осмотра речного дна была привлечена команда профессиональных водолазов. Благодаря совместным усилиям специалистов за 8 лет работ удалось обнаружить более 9000 костей, принадлежавших по крайней мере 125 индивидам. Подавляющее большинство обнаруженных останков принадлежит молодыми мужчинами в возрасте до 30 лет. Впрочем, есть также несколько костей, принадлежавших детям и женщинам. На костях обнаружено около 40 следов повреждений различной степени тяжести, что свидетельствует о том, что гибель этих людей носила насильственный характер.
Радиоуглеродный метод датирования находок указывает на то, что они относятся к эпохе Бронзового века, периоду между 1300 и 1200 гг. до н.э. В Средиземноморском регионе и на Ближнем Востоке в это время уже существовали развитая цивилизация, бюрократическое государство, многочисленное население и интенсивная торговля. Но северная часть Европы оставалась редко заселённым болотистым краем, в котором до сих пор не были выявлены следы монументальных построек или сколько-нибудь крупных поселений.
По оценкам археологов, плотность населения в это время не превышала 5 человек на км2, и на всей территории современного Мекленбурга-Передней Померании жило от 70 до 115 тысяч человек. Обнаружение останков такого количества человек в этой пустоши нуждалось в объяснении. Археологи сразу отбросили гипотезу о крупном могильнике, поскольку погребальные обычаи того времени в этом регионе включали кремацию умерших с последующим помещением собранного праха в глиняную урну и её размещением под курганной насыпью вместе с самым простым инвентарём. Следы урн, а также сопровождающих приношений здесь не были обнаружены.
Кроме того, тела умерших не были сожжены, а лежали довольно беспорядочно. В самом начале раскопок на небольшом выступе берега на площади всего в 12 м2 археологи обнаружили самую крупную концентрацию останков – 1478 костей, более 20 черепов. Что могло здесь произойти, почему тела убитых оказались свалены в кучу?
Наиболее правдоподобной интерпретацией находок стала гипотеза о том, что археологами было обнаружено не просто погребение жертв войны, а найдено само поле сражения – древнейшее из известных на сегодняшний день в Европе. В те времена уровень грунтовых вод был выше современного, Толензе была гораздо более широкой и многоводной, а её берега заболочены, что кстати, является ещё одним доводом против идентификации места находки в качестве могильника. Кроме того, на костях практически нет следов зубов и когтей падальщиков, что было бы неминуемо, если бы тела убитых какое-то время провели на воздухе.
Скорее всего, они или были брошены в воду победителями сразу после того, как сражение закончилось, или остались там, где погибли, если бой разыгрался в заболоченной пойме реки. Некоторые исследователи полагают, что само сражение имело место несколько выше по течению, а туда, где они оказались, тела были принесены рекой. Их противники возражают, что в этом случае тела бы неизбежно распались и археологам бы достались лишь крупные кости, тогда как в реальности в распоряжении ученых имеется, по крайней мере, какое-то количество целых тел.
Повреждения костей позволяют реконструировать характер нанесённых в сражении ран. Одной из находок археологов является череп, в лобной части которого имеется круглое отверстие размером с детский кулак. Череп был проломлен в результате удара тупым тяжёлым предметом – возможно, деревянной дубиной вроде той, которую обнаружил Ганс-Дитрих Боргвардт.
Некоторые повреждения заметны невооружённым взглядом, другие представляют собой лишь небольшие сколы на костях. Большая часть повреждений не имеет следов последующего заживления, небольшое число зарубцевавшихся травм свидетельствуют о том, что некоторые из участников сражения ранее уже участвовали в подобного рода стычках. В целом количество обнаруженных археологами повреждённых костей – 40 примеров – весьма невелико на общем фоне большого числа находок. В этой связи исследователи указывают, что причиной смерти могло быть повреждение мягких тканей и раны, которые не оставляли соответствующих следов на костях. Помимо человеческих, среди костных находок выявлены останки не менее четырёх лошадей.
Всего здесь было найдено 49 бронзовых наконечников. Об уникальности этой находки говорит тот факт, что до начала раскопок на берегу Толлензе на всей территории Мекленбурга-Передней Померании было известно лишь 28 наконечников, Шлезвиг-Гольштейна – 3 наконечника, а на всём Скандинавском полуострове – ни одного. Хотя гипотеза, приписывающая кремневые наконечники местным жителям, а бронзовые пришельцам, выглядит весьма заманчиво, всё же следует признать, что как в Северной, так и в Южной Европе в это время использовались оба типа наконечников.
Численность и состав противников
При строительстве автобана A20, который проходит примерно 3 км восточнее параллельно течению Толлензе, были обнаружены следы небольшого поселения Бронзового века. Примерно в 10 км вниз по течению находится могильник из 35 курганов, относящихся к тому же периоду, что и следы сражения. Всё это говорит о наличии осёдлого населения, а следовательно – и о соседских конфликтах и спорах.
В самом начале раскопок археологи полагали, что нашли следы столкновения между соседними группами, не поделившими друг с другом территорию. Однако как только им стал ясен подлинный масштаб находки, эту гипотезу пришлось корректировать. Хотя до сих пор были идентифицированы останки 125 человек, археологи полагают, что речь идёт лишь о небольшой части того, что ещё предстоит найти. Общее количество павших в сражении они оценивают по крайней мере в 800 человек. Если исходить из пропорции погибших в 20–25 процентов личного состава, то получается, что в сражении на берегу реки могло принимать участие от 3000 до 4000 человек.
Впрочем, можно предположить, что большинство останков принадлежит воинам проигравшей стороны, и победители, контролировавшие поле сражения, смогли унести часть тел своих, чтобы предать их погребению в соответствии с обычаем. И в этом случае общая численность отрядов могла быть ещё больше. Учитывая, что население даже крупной деревни Бронзового века едва ли превышало 100–200 человек, для того, чтобы собрать армии такой численности, следовало провести масштабную мобилизацию в пределах весьма значительной территории.
Тайну того, кем были участники сражения, приходились ли они друг другу родственниками или земляками, может дать анализ извлечённых из костей ДНК павших. Пока это исследование всё ещё не завершено; изотоп стронция, извлечённый из зубной эмали, свидетельствует, что они, скорее всего, происходили из различных географических областей.
Обнаруженный в костях многих павших изотоп углерода d13C свидетельствует о преобладании в их рационе питания пшена. Поскольку местные жители в основном питались рыбой и морепродуктами, археологи полагают, что по крайней мере часть участников сражения могла быть чужеземцами, пришедшими откуда-то с юга. Две бронзовые фибулы, найденные на поле сражения, типичны для археологической культуры Бронзового века Силезии, которая лежит в 400 км к юго-востоку от этого места. Этот факт также может свидетельствовать о том, что завоеватели, кем бы они ни были, являлись в этом регионе пришельцами.
Место сражения
В 2012 г. в южной части раскапываемого участка исследователи обнаружили на берегу реки остатки земляной насыпи, а также забитые в дно деревянные сваи и следы деревянного настила. Всё это могло являться остатками моста, который был построен в этом месте через реку. Дендрохронологический анализ находки позволяет датировать её примерно 1700 г. до н.э., то есть временем, на 400 лет предшествующим вероятной дате сражения. Это говорит о том, что в те далёкие времена вдоль берега Толлензе мог проходить торговый маршрут, связанный, например, с соляной или рудной торговлей.
Сражение, в котором друг с другом сошлись весьма крупные по тем временам силы, вряд ли случайно состоялось у места переправы через реку. Скорее всего, здесь имела место засада, которую устроили противнику местные воины, обладавшие, как кажется, некоторым перевесом сил. Выступал ли в роли противника военный отряд, предпринявший набег за добычей на север, но в пути перехваченный теми, кого они сами планировали застать врасплох, или наоборот, местные уроженцы напали на торговый караван с юга – наверняка сказать нельзя. Скорее всего, бой был долгим и упорным. Бойцов, раненных стрелами, добивали дубинами.
Как представляется, пришельцы с юга, кем бы они ни являлись – агрессорами или жертвами нападения грабителей, – потерпели поражение. Победители, убив большое число своих противников, овладели полем сражения. Здесь они собрали военные трофеи, бросив тела погибших лежать на месте, где их более чем через три тысячи лет и обнаружили археологи.
Древние войны. Когда произошла первая битва в мировой истории?
Древние войны. На это вопрос сегодня нет точного ответа, ибо нет точного ответа на вопрос: когда началась первая в истории человечества война. Существуют лишь предположения, подкрепленные археологическими исследованиями, которые доказывают, что в античные времена война уже занимала в жизни общества прочное место.
Начало военным столкновениям было положено еще в палеолите, когда группы людей, вооруженных грубыми каменными орудиями, принялись сражаться с подобными себе за пищу, женщин или землю. С развитием доисторического общества стали появляться все новые причины для вооруженных конфликтов: споры, стремление к господству или независимости…
Однако вряд ли первая в мире война произошла ранее IX–VI тысячелетия до нашей эры.
Древние войны 9000 год до н.э.
Археология утверждает, – датируя укрепления в Иерихоне 9000 годом до н.э., а в Чатал-Хююке (Анатолия) 7000 годом до н.э., – что люди неолита (нового каменного века) уже вели организованные войны за сотни лет до изобретения письменности или открытия обработки металла.
поселение Чатал-Хююке
Далее история развивалась рука об руку с усложнением организации ведения войн.
Письменные памятники бронзового века почти сплошь посвящены войнам и завоеваниям.
Судя по документам, можно с уверенностью сказать, что к 6000 году до н.э. военное искусство в главных центрах цивилизации стало высокоразвитым. Конечно же, в то время существовали одаренные военачальники, но, к сожалению, об их влиянии на военное искусство сегодня нельзя сказать практически ничего.
Единственное исключение – египетский фараон Тутмос III, о котором речь еще впереди.
В период раннего царства в Египте сложилось постоянное войско, основу которого составляла пехота, вооруженная луками. Специальные грузовые суда доставляли воинов к месту сражения.
На севере и юге страны были построены оборонительные сооружения, занятые военными гарнизонами, а внутренний порядок поддерживала полиция, состоявшая главным образом из жителей Северной Нубии – маджаев, – некогда покоренных египтянами.
Сохранилось множество археологических источников – хотя и достаточно фрагментарных, – свидетельствующих о военных походах и торговых экспедициях египтян в следующую эпоху: эпоху Древнего царства (2800—2250 годы до н.э.).
Большой поход в Эфиопию совершил основатель IV династии фараон Снофру (XXVII–XXVI века до н.э.), отец знаменитого Хеопса. Захватив богатую добычу – 7000 нубийцев и 200 000 голов скота, он с триумфом вернулся назад. Из Ливии Снофру привел 1100 пленных. По мнению некоторых историков, ему удалось завоевать весь Синайский полуостров. Фараоны V династии также совершали походы в Ливию и далекий Пунт (Сомали), проникнув вглубь Судана.
Начало широких завоевательных походов далеко за пределы страны связано с именем Тутмоса I. Как и его предшественники, Тутмос I вновь отправился в неспокойную Эфиопию, чтобы «покарать мятежников в чужеземных странах и отразить вторжение из области пустыни». Добившись успеха, царь двинулся дальше на юг, и египетские войска впервые достигли района третьего нильского порога, где на острове Томбос воздвигли крепость и разместили сильный военный гарнизон.
После южной экспедиции египетские войска устремились на север, в Переднюю Азию, разоряя мелкие княжества в оазисах Палестины и Сирии, захватывая большие военные трофеи и уводя многочисленных пленных. Солдаты Тутмоса I достигли Нахрайны (Митанни) на Евфрате, впервые увидев большую реку, текущую не в обычном для египтян направлении с юга на север, как Нил, а с севера на юг, что привело их в большое изумление и нашло отражение в египетском названии Евфрата – «Перевернутая вода»…
Однако каких-либо детальных описаний тех и многих других войн и сражений не обнаружено.
Первое описанное сражение в истории произошло около города Мегиддо предположительно в 1469 году до н.э. Это стало известно благодаря анналам, составленным придворным писцом фараона Тутмоса III, правившим Египтом около полувека (ок. 1490—1436 годы до н.э.). Выдержки из летописи украшали стены храма Амона-Ра в Фивах. Кожаные свитки летописи давно погибли, но то, что сохранилось на камне, в сочетании с другими документами, дошедшими до нас, дает возможность следить за ходом военных действий, продолжавшихся без малого 20 лет.
Единовластным царем Египта Тутмос III стал на двадцать втором году своего формального царствования после смерти царицы Хатшепсут. С этого момента кончился необычный для истории Нового египетского царства краткий мирный период, началась эпоха великих завоевательных походов Тутмоса III, который считается первым в истории полководцем, осуществившим планомерное наступление.
Он сумел создать многочисленный и сильный флот. Только одному храму в Фивах Тутмос III, кроме огромного количества золота и ценных пород дерева, подарил более 100 000 рабов. Походы египтян в период его правления отличались целеустремленностью, он часто намечал стратегические объекты и упорно стремился овладеть ими.
Еще до правления Тутмоса III пришедшие предположительно с юга Кавказского региона племена хурритов поселились в Северной Месопотамии и областях восточнее реки Тигр. Они образовали маленькие государства, подобные феодальным, примерно в начале II тысячелетия до н.э.
Около 1700 года до н.э. хурриты объединились и свергли своих семитских правителей, взяв под контроль большой район, прилегающий к озеру Ван. Они постепенно продвигались на запад и юг, пока к 1500 году до н.э. не овладели Восточной Анатолией (территория современной Турции) и Северной Сирией, где были известны как «правители царства Митанни».
После 1470 года до н.э. государство Митанни вступило в войну с Египтом фараона Тутмоса III, который в это время начал военную кампанию на Ближнем Востоке, снова завладев Палестиной и войдя в Северную Сирию.
Вероятно, в апреле 1469 года до н.э. египетское войско, возглавляемое Тутмосом III, вступило в свой первый за долгое время поход из пограничной египетской крепости Чару (в клинописных источниках «Пилу»). Через 10 дней оно достигло города Газы в Южной Палестине, где царь торжественно отпраздновал годовщину своего формального восшествия на престол, и на следующий же день устремился вглубь Передней Азии.
Здесь ему пришлось встретиться уже не с разрозненным сопротивлением отдельных князей, как это было при прежних египетских царях, а с большой коалицией. Согласно древним источникам именно объединенные силы сирийцев и палестинцев во главе с царем Митанни преградили дальнейший путь египетской армии.
В итоге недалеко от пограничной крепости, считавшейся воротами в Месопотамию и связывающей Египет с Сирией и Анатолией, произошло крупное сражение, вошедшее в историю не только как
«Первая битва при Мегиддо», но и как первая битва, о которой имеются достоверные и достаточно подробные сведения.
Решив дать бой у стен Мегиддо, Тутмос III из трех возможных путей к нему, вопреки мнению военного совета, выбрал кратчайший, но наиболее трудный – через Кармельский хребет по узкой тропе над пропастью. 13 мая голова колонны египетского войска достигла Аруна – пункта, расположенного на горном хребте.
«И пошел он сам (Тутмос) впереди войска своего, указывая путь каждому человеку. И лошадь шла за лошадью, и его величество был во главе войска своего», – гласит летопись.
14 мая египтяне двинулись дальше, разбили передовые части противника и вышли в долину Ездраелон, где могли развернуться для боя.
Противник вел себя пассивно, а Тутмос, по совету своих военачальников, приказал не вступать в бой до полного сосредоточения египетского войска. Можно предполагать, что главные силы антиегипетской коалиции находились в районе Таанах, преграждая наиболее удобный подступ к Мегиддо. Форсирование горного хребта египтянами для них оказалось неожиданным, и поэтому была упущена возможность уничтожения египетского войска по частям.
Египетское войско насчитывало 30 000 (по другим данным, 10 000) человек, и Тутмос был уверен в победе.
Противник развернул свои силы на подступах к Мегиддо, юго-западнее города. Общая численность его осталась неизвестной.
Он двинулся вперед, ни с кем не сравнимый, убивая варваров». Пока южное крыло заняло мятежников отвлекающим маневром, Тутмос лично повел северный «рог» своего боевого порядка в атаку, направленную между флангом мятежников и крепостью. Результатом было окружение фланга мятежников и сокрушительная победа египтян.
Противнику ничего не оставалось, как броситься в бегство, скрывшись за городскими стенами. Но фараон остался недоволен: его солдаты, вместо того чтобы ворваться в город, занялись захватом добычи на поле боя.
Тем временем ворота города были плотно заперты, царей Кадета, Мегиддо, их союзников, а также отдельных воинов, спасшихся бегством, гарнизон крепости и жители города втащили на крепостную стену.
Тутмос приказал немедленно обложить город. «Они измерили город, окружив его оградой, возведенной из зеленых стволов всех излюбленных ими деревьев; его величество находился сам на укреплении, к востоку от города, осматривая, что было сделано».
«Все властители всех северных стран заперты в этом городе, – обратился он к своему войску, – поэтому взятие Мегиддо подобно взятию тысячи городов».
Затем началась длительная осада города – египтяне еще не умели брать крепости штурмом. Только через семь месяцев измученный голодом город сдался. Царь Кадеша сумел бежать, а оставшиеся в живых князьки пали ниц перед фараоном, умоляя его сохранить им жизнь. Тутмос проявил великодушие, но при этом «властители» были отправлены в свои города на ослах. Египтяне же вновь стали считать добычу.
Оценивая значение своего успеха, Тутмос благодарил Амона и говорил: «Я словил в одном городе их, я окружил их толстой стеной». По источникам, потери войска, проигравшего битву, исчислялись в 83 человека убитыми и 140 пленными. Египтяне захватили более 2000 лошадей, столько же голов крупного рогатого скота и 994 колесницы. Это была впечатляющая победа, открывшая египтянам дорогу в Сирию.
Для закрепления своего успеха египтяне двинулись дальше, взяли еще три города и построили крепость, которая была названа «Тутмос – связывающий варваров».
Теперь они владели всей Палестиной. Но для упрочения египетского господства и подготовки базы на побережье потребовалось еще четыре похода. Шестой по счету поход имел целью взятие сильной крепости Кадет, второй важный очаг сопротивления Египту.
«Его величество прибыл к городу Кадету, разрушил его, вырубил его леса, сжал его посевы». Так была решена вторая стратегическая задача.
Так год за годом своего царствования, каждым летом, когда у соседей созревал урожай, Тутмос III ходил походами в Переднюю Азию, захватывая все новые сирийские города и области.
В одном из последних походов египтяне снова овладели Кадешем, ворвавшись в город через пролом в стене. Самым северным рубежом азиатских походов Тутмоса III стал город Каркемиш, занимавший выгодное стратегическое положение на стыке Месопотамии, Малой Азии и Сирии. Египетский флот контролировал восточную часть Средиземного моря.
Огромные богатства стекались в Египет и в качестве ежегодной дани с уже покоренных стран, и в виде военной добычи – с еще покоряемых. Многое досталось египетскому войску, щедро даровал ему царь боевые награды, землю, пленных.
Не забыл фараон и жречество, с которым необходимо ладить, поэтому большая часть военной добычи была передана храмам, прежде всего храму Амона-Ра в Фивах.
И все же Тутмос III оказался не в силах покорить все царство Митанни, ставшее вскоре союзником Египта.
А что касается города Мегиддо, который не раз еще станет ареной крупных сражений и битв дохристианского периода, то, по Библии, именно ему, Армагеддону, – то есть Мегиддо – суждено стать местом, где в последней битве столкнутся сила зла и добра.
