Молния история о мэри эннинг
Если вам понравилась книга, вы можете купить ее электронную версию на litres.ru
Молния. История о Мэри Эннинг
Посвящается Генри — моему сыну и замечательному юному ученому. Спасибо за поддержку (пусть ты порой и любишь поворчать) и за то, что так гордишься своей матушкой!
Посвящается всем моим читателям. Помните: важен только ваш талант, а вовсе не внешняя оболочка, в которой он явился миру. Мэри так и не получила при жизни заслуженного признания из-за своей бедности, пола и классовой принадлежности. Не останавливайтесь ни перед чем! Смело идите к цели!
Согласитесь, выжить после удара молнии и поведать об этом миру удается не каждому.
Но мне удалось. Правда, я толком ничего не помню. Когда все это случилось, я была совсем еще крохой. Отца в тот момент не было рядом, но если бы кто стал расспрашивать его, он бы все обстоятельно рассказал. И конечно, непременно припомнил бы, что я была закутана в какую-то тряпицу и лежала в забытьи, когда он меня нашел. Совсем как мертвая. Но живая.
Все произошло в тот вечер, когда в Лайм-Риджис приехал бродячий цирк. Жонглеры и шуты. Бородатые дамы. Дрессированные обезьяны. Лихие наездники на могучих конях, выполнявшие сложные трюки. Во всяком случае, так поговаривали местные жители. Мне же эти фокусы казались обычным кривлянием верхом на пони, право слово.
Наша соседка, Элизабет Хаскингс, взяла меня с собой на представление. Наверное, она хотела угодить моей матушке, у которой тогда опять родился мертвый ребенок, — а может, просто надеялась, что с маленькой девочкой сможет сесть поближе к сцене и полюбоваться хорошенькими наездниками.
После представления началась страшная гроза. На нас обрушился сильный ливень — прямо Всемирный потоп! На небе то и дело сверкали молнии. Повсюду грохотало так, будто со скал в море падали десять тысяч тяжеленных валунов. Мы с соседкой и еще двумя бедолагами спрятались под раскидистым вязом, и Элизабет крепко прижала меня к себе. Само собой, все вопили от страха. Все, кроме меня. Уж что-что, а голосить почем зря я никогда не любила.
Молния ударила прямо в дерево, под которым мы стояли, и рассекла его надвое. Но это было только начало. Потом она угодила в Элизабет и двоих наших спутников, и они вспыхнули, точно жир на раскаленной сковородке. Элизабет тут же выпустила меня из рук, словно уронила тяжелый камень.
Как только до моего отца дошли слухи, что все, кто прятался под деревом, погибли и я была в их числе, он тут же бросил свою стамеску и выскочил из мастерской. Сердце у него так и сжалось от страха, а на глаза навернулись слезы. Кто-то отнес меня домой и опустил в таз с горячей водой в надежде, что я приду в себя, но я задышала лишь тогда, когда услыхала отцовские крики: «Мэри! Моя милая! Вернись! Вернись же ко мне!» Гибели второй Мэри он бы не вынес.
А я ведь тоже едва не сгорела. Даже странно. Дело все в том, что еще до моего появления на свет у матушки с отцом родилась дочь. Ее назвали Мэри, и она была бы мне старшей сестрой, вот только ее жизнь в одно мгновение унес страшный пожар. Матушка никогда об этом не рассказывала, но мне удалось узнать, что тогда произошло. Мэри на минутку оставили без присмотра в комнате, полной опилок, она случайно уронила лампу — и мгновенно сгорела как спичка.
А потом родилась я.
Говорят, до того как Господь поразил меня молнией, я была ничем не примечательным болезненным ребенком, зато после вспыхнула ярким пламенем — вот только не знаю, правда ли это. Наверняка я знаю одно: во мне и впрямь зажегся огонь, но вовсе не от молнии…
1. «Ногти дьявола» и «змеиные камни»
Отца я любила. Он был лучшим отцом на всем белом свете. Матушке все мое детство было не до меня. Она возилась с младенцами, которые постоянно умирали, а на смену им то и дело рождались новые. Вот и я стала второй Мэри в семье — об этом я уже упоминала.
На младенцев я не обращала особого внимания. Они постоянно кричали, вопили… или сразу умирали. В основном умирали. После этого матушка днями напролет начинала причитать и плакать, наотрез отказывалась от еды. На отца тоже было больно смотреть. Но как только малышей хоронили, он уходил в скалы — сначала один, а потом стал брать нас с Джозефом.
Мой брат Джозеф старше меня на два года. В раннем детстве мы почти не расставались и были не разлей вода. Я любила брата так же сильно, как отца. Хотя нет, отца все-таки больше.
Матушка хвалила Джозефа за его доброту: он играл со мной, потому что, кроме него, я больше ни с кем не дружила.
Мальчишки и девчонки из воскресной школы казались мне ужасно глупыми. Учиться они не любили — все время хохотали, где-то носились да валяли дурака. Водиться с ними мне совершенно не хотелось. Как-то раз одна из девочек, Эмми, попыталась вплести мне в волосы ленточки. А потом посоветовала одеваться наряднее, а то замуж никто не возьмет. Какая чушь, ей-богу! До нарядов мне не было никакого дела. Куда больше мне хотелось стать сильной или умной — лучше и то и другое. Для этого никакой муж не нужен!
Мне было лет шесть, когда отец впервые взял меня с собой искать «драконьи зубы» и другие диковинки. До сих пор не понимаю, отчего некоторым так нравится играть в куклы, прыгать через веревочку, распевать дурацкие песенки, если вместо всего этого можно отправиться на поиски самых настоящих сокровищ?!
Сколько себя помню, мне всегда нравилось искать окаменелости вместе с отцом. Какие истории он мне рассказывал, когда я была маленькой! А какие сокровища приносил! «Крокодиловы зубы» — белые и острые! «Змеиные камни»! Маленьких свернувшихся змеек, которых много веков назад святые обратили в камень, а потом забросили в море, на самую глубину. Отец рассказывал, что стоило только намочить их — и змеи тут же просыпались и уползали или, чего доброго, впивались в людей своими ядовитыми клыками!
Он даже давал мне их подержать. Я стискивала их в кулачках что было мочи на случай, если они вдруг оживут и зашевелятся прямо у меня в руках. Порой я будто чувствовала, как змейки отчаянно пытались ускользнуть, но всякий раз, когда я разжимала кулак, они по-прежнему лежали на ладони, заточенные в свою каменную темницу.
Твердые и блестящие «дамские пальчики» совсем не походили на пальцы всамделишных дам. Помнится, некоторые звали их «громовыми стрелами». Но только не отец. Наверное, он боялся невольно меня испугать, напомнить о том страшном ударе молнии. Но когда я стала постарше, отец начал ласково величать меня Молнией Мэри, когда хотел похвалить за смекалку или за какой-нибудь интересный вопрос об ископаемых сокровищах.
А еще мне не раз попадались «ногти дьявола». Название и впрямь жутковатое, согласитесь! Можно подумать, что они куда страшнее «дамских пальчиков». Но меня они нисколечко не пугали. К слову, они и впрямь походили на огромные белые ногти! Бр-р-р! Хотя мне дьявол всегда представлялся с черными ногтями. Ну или хотя бы с красными.
С самого детства меня завораживали все эти диковинки. Больше всего на свете я хотела сама отыскать такие сокровища! Отец посмеивался над моим упрямством, называл хвостиком, потому что я вечно ходила за ним по пятам. И мне это нравилось. Лично я считаю, что упрямство — одно из важнейших качеств, особенно если оно помогает достичь заветной цели!
Как-то в воскресный день отец вскочил из-за стола и объявил, что сегодня мы с ним пойдем на Черную Жилу [Имеется в виду утес Black Ven в Дорсете (Англия). — Здесь и далее прим. ред.] — будем искать окаменелости. Матушка тут же принялась причитать. Она вечно чинила препятствия его «маленьким экспедициям», как она их называла. Обычно ее злило, что отец уходил к морю, вместо того чтобы зарабатывать нам на пропитание.
Но в тот день все было иначе. Ей не хотелось, чтобы он брал меня на Черную Жилу. Да и мне от этого жуткого названия стало не по себе. Безопасное место так не назовут, согласитесь. Так впору величать обитель самого дьявола, где он притаился, поджидая грешников, сошедших с пути праведного. Особенно в воскресный день, который полагается посвящать Господу: молиться, ходить в церковь на службу — или в воскресную школу, куда должна была отправиться я.
— Ричард, на Черной Жиле опасно! Ребенку там не место! Ты что, не слышал, что всего неделю назад случился страшный обвал и два человека погибли?! Да и потом, разве не ты без конца твердишь, как важно для Мэри образование?! А теперь сам же не даешь ей пойти в школу в единственный день, когда она может это сделать!
Разговоры про школу я пропустила мимо ушей. Я всегда с охотой ходила на занятия, но сейчас матушкины взволнованные речи подействовали на меня иначе. Целых двое погибших! По спине пробежал холодок, но, клянусь, не от страха. А от волнительного предвкушения.
Матушка, по всей видимости, заметила мое воодушевление и заспорила с отцом пуще прежнего.
Но это было бесполезно. Если отец что-то решил, значит, так тому и быть, и не важно, что и кто говорит. Матушкины доводы его не убедили. Тогда она спрятала мои башмаки, но Джозеф тут же нашел их и помог мне обуться — матушка даже возразить ничего не успела.
— Ты тоже с нами? — спросила я у брата, когда он выпрямился, отряхнув пыль с колен.
Молния история о мэри эннинг
МОЛНИЯ
ИСТОРИЯ О МЭРИ ЭННИНГ
Симмонс, Антея
Молния. История о Мэри Эннинг / Антея Симмонс ; пер. с англ. А. Самариной. — М. : Манн, Иванов и Фербер, 2020.
Эта повесть о жизни и начале пути Мэри Эннинг. Она о том, как самая обыкновенная девочка благодаря своему упорству и трудолюбию стала знаменитой на весь мир первой женщиной-палеонтологом.
1. «Ногти дьявола» и «змеиные камни»
2. Что скрывает грязь
4. Торговка и шпион
5. Как поймать шпиона
6. Французишка Генри вовсе не из Франции
7. Первый настоящий друг
8. Из грязи к сдобе
11. Коварство Черной Жилы
12. Битва жизни со смертью
13. Весточка из прошлого
15. Матушка прерывает молчание
16. Жизнь, изменившаяся навеки
18. Награда за терпение
19. Нет ничего невозможного
21. Что это за существо?
22. Памятная встреча
Окаменелости и их поиск
Посвящается Генри — моему сыну и замечательному юному ученому. Спасибо за поддержку (пусть ты порой и любишь поворчать) и за то, что так гордишься своей матушкой!
Посвящается всем моим читателям. Помните: важен только ваш талант, а вовсе не внешняя оболочка, в которой он явился миру. Мэри так и не получила при жизни заслуженного признания из-за своей бедности, пола и классовой принадлежности. Не останавливайтесь ни перед чем! Смело идите к цели!
Согласитесь, выжить после удара молнии и поведать об этом миру удается не каждому.
Но мне удалось. Правда, я толком ничего не помню. Когда все это случилось, я была совсем еще крохой. Отца в тот момент не было рядом, но если бы кто стал расспрашивать его, он бы все обстоятельно рассказал. И конечно, непременно припомнил бы, что я была закутана в какую-то тряпицу и лежала в забытьи, когда он меня нашел. Совсем как мертвая. Но живая.
Все произошло в тот вечер, когда в Лайм-Риджис приехал бродячий цирк. Жонглеры и шуты. Бородатые дамы. Дрессированные обезьяны. Лихие наездники на могучих конях, выполнявшие сложные трюки. Во всяком случае, так поговаривали местные жители. Мне же эти фокусы казались обычным кривлянием верхом на пони, право слово.
Наша соседка, Элизабет Хаскингс, взяла меня с собой на представление. Наверное, она хотела угодить моей матушке, у которой тогда опять родился мертвый ребенок, — а может, просто надеялась, что с маленькой девочкой сможет сесть поближе к сцене и полюбоваться хорошенькими наездниками.
После представления началась страшная гроза. На нас обрушился сильный ливень — прямо Всемирный потоп! На небе то и дело сверкали молнии. Повсюду грохотало так, будто со скал в море падали десять тысяч тяжеленных валунов. Мы с соседкой и еще двумя бедолагами спрятались под раскидистым вязом, и Элизабет крепко прижала меня к себе. Само собой, все вопили от страха. Все, кроме меня. Уж что-что, а голосить почем зря я никогда не любила.
Молния ударила прямо в дерево, под которым мы стояли, и рассекла его надвое. Но это было только начало. Потом она угодила в Элизабет и двоих наших спутников, и они вспыхнули, точно жир на раскаленной сковородке. Элизабет тут же выпустила меня из рук, словно уронила тяжелый камень.
Как только до моего отца дошли слухи, что все, кто прятался под деревом, погибли и я была в их числе, он тут же бросил свою стамеску и выскочил из мастерской. Сердце у него так и сжалось от страха, а на глаза навернулись слезы. Кто-то отнес меня домой и опустил в таз с горячей водой в надежде, что я приду в себя, но я задышала лишь тогда, когда услыхала отцовские крики: «Мэри! Моя милая! Вернись! Вернись же ко мне!» Гибели второй Мэри он бы не вынес.
Молния. История о Мэри Эннинг
Антея Симмонс
Эта повесть о жизни и начале пути удивительной Мэри Эннинг. Она о том, как самая обыкновенная девочка благодаря своему упорству и трудолюбию стала знаменитой на весь мир первой женщиной-палеонтологом.
Кто тебе сказал, что в жизни есть место справедливости, Мэри?
Мэри Эннинг родилась в 1799 году и стала первой женщиной-палеонтологом. Она была той, кто впервые раскопал полные скелеты ихтиозавра, плезиозавра и птеродактиля. Перечень её заслуг достаточно обширен, но конкретно эти находки произвели в научном сообществе эффект разорвавшейся бомбы.
Мэри не удостоилась статуса учёного при жизни: в то время над умами обывателей всё ещё безраздельно властвовала религия, науки о Земле находились на начальном этапе своего развития, а стать полноправным членом исследовательского сообщества могли только богатые люди. Мэри Эннинг выросла в бедняцкой семье, что автоматически закрывало ей путь к вершинам науки того времени, но даже хуже того – она была женщиной.
Книга захватывает лишь часть её жизни, начавшуюся с удара молнии. Ничего мистического в этом, впрочем, не было: обычное явление природы. Но она выжила и это знание помогало ей выживать после – голодая, рядом с умирающим отцом, выторговывая каждый пенс, работая не покладая рук до кровавых мозолей. Но при этом всегда, всегда она шла своим собственным путём, с которого её не смогли сбить ни презрение мужчин, ни нищета, ни отсутствие образования. Даже давление общественных устоев не сломило её стремления раскапывать так называемые «кости Земли».
Внешне картинка кажется идеализированной практически до лубочности, если бы не тот факт, что в её письмах и словах, дошедших до наших дней, подчас проскальзывала неуверенность: туда ли она идёт? Ведь крутясь в жерновах бедняцкого быта, выворачиваясь ради каждой монетки, трудно заниматься делом, пусть и любимым, находить время и желание. При этом опять же, не стоит сбрасывать со счетов и общественное давление, которое в те времена было особенно сильно.
Мэри Эннинг была обычным человеком. В тяжёлые дни, когда становилось особенно невыносимо, она садилась и опускала руки.
(Кто бы её за это осудил?)
Но потом вставала, брала свои инструменты для работы со сланцевыми пластами и шла на берег моря: искать.
Антея Симмонс написала не биографию, а, скорее, книгу, основанную на реальных событиях. В послесловии она рассказывает о том, какая часть из описанных событий достоверна, а какая дополнена уже её самостоятельно. К чести автора стоит сказать, что большая часть книги действительно базируется на фактах. Наверное именно поэтому эта безыскусная история о поиске себя в жизни настолько цепляет и отдаётся. Это не про мотивацию, хотя на первый взгляд кажется и так, но про то, что вопреки всему нельзя терять свою внутреннюю суть – самого себя.
Возможно, счастья таким, как мы, не видать, но уж удовольствие мы можем получать, ведь правда?
Кто тебе сказал, что в жизни есть место справедливости, Мэри?
Мэри Эннинг родилась в 1799 году и стала первой женщиной-палеонтологом. Она была той, кто впервые раскопал полные скелеты ихтиозавра, плезиозавра и птеродактиля. Перечень её заслуг достаточно обширен, но конкретно эти находки произвели в научном сообществе эффект разорвавшейся бомбы.
Мэри не удостоилась статуса учёного при жизни: в то время над умами обывателей всё ещё безраздельно властвовала религия, науки о Земле находились на начальном этапе своего развития, а стать полноправным членом исследовательского сообщества могли только богатые люди. Мэри Эннинг выросла в бедняцкой семье, что автоматически закрывало ей путь к вершинам науки того времени, но даже хуже того – она была женщиной.
Книга захватывает лишь часть её жизни, начавшуюся с удара молнии. Ничего мистического в этом, впрочем, не было: обычное явление природы. Но она выжила и это знание помогало ей выживать после – голодая, рядом с умирающим отцом, выторговывая каждый пенс, работая не покладая рук до кровавых мозолей. Но при этом всегда, всегда она шла своим собственным путём, с которого её не смогли сбить ни презрение мужчин, ни нищета, ни отсутствие образования. Даже давление общественных устоев не сломило её стремления раскапывать так называемые «кости Земли».
Внешне картинка кажется идеализированной практически до лубочности, если бы не тот факт, что в её письмах и словах, дошедших до наших дней, подчас проскальзывала неуверенность: туда ли она идёт? Ведь крутясь в жерновах бедняцкого быта, выворачиваясь ради каждой монетки, трудно заниматься делом, пусть и любимым, находить время и желание. При этом опять же, не стоит сбрасывать со счетов и общественное давление, которое в те времена было особенно сильно.
Мэри Эннинг была обычным человеком. В тяжёлые дни, когда становилось особенно невыносимо, она садилась и опускала руки.
(Кто бы её за это осудил?)
Но потом вставала, брала свои инструменты для работы со сланцевыми пластами и шла на берег моря: искать.
Антея Симмонс написала не биографию, а, скорее, книгу, основанную на реальных событиях. В послесловии она рассказывает о том, какая часть из описанных событий достоверна, а какая дополнена уже её самостоятельно. К чести автора стоит сказать, что большая часть книги действительно базируется на фактах. Наверное именно поэтому эта безыскусная история о поиске себя в жизни настолько цепляет и отдаётся. Это не про мотивацию, хотя на первый взгляд кажется и так, но про то, что вопреки всему нельзя терять свою внутреннюю суть – самого себя.
Возможно, счастья таким, как мы, не видать, но уж удовольствие мы можем получать, ведь правда?
Трудно было быть женщиной в Викторианской Англии.
В 5-ом классе мы начали проходить историю. А с чего начинается каждая история? Со времён, которых мы не застали. С зарождения всего человечества.
Всё началось с того, что в возрасте чуть больше года, в нашу Мэри попала молния и она единственная чудом выжила. А после история берет своё начало в её отце, Ричарде, который и привил своей дочери любовь к поиску различных ископаемых, а также наделил её некоторыми знаниями в этой области. Долгое время они собирали различные ископаемые на берегу Лайм-Риджиса, в основном это были аммониты, и продавали их туристам, так и выживали, как могли. Стоит учесть, это была примерно середина XIXвв, и тогда дикая бедность была самым обычным явлением, а также обычным явлением было гендерное и классовое неравенство, что в будущем очень помешало нашей главной героини в полной мере участвовать в научной жизни Великобритании, хотя на то были все основания.
Вообще история Антеи Симмонс про Эннинг была создана специально для детей, она освещает именно детство героини, историю её семьи и становление на путь к настоящей науке. И хоть я и знала её биографию, все равно было большое удовольствие вновь окунуться в эту стихию девочки молнии.
Кстати, первый скелет ихтиозавтра (вымершая рептилия раннего Юрского периода) нашла именно она и именно её работы способствовали коренным изменениям в научном представлении о доисторической жизни и истории Земли, которые произошли в начале XIX века.
Также к слову, о Мэри Эннинг есть еще одна романтизированная биография, написанная Трейси Шевалье, под названием «Прелестные создания», и ещё снимается фильм о её отношениях с молодой женщиной из Лондона под названием «Аммонит», главные роли в нём играют Кейт Уинслет и Сирша Ронан и по идее фильм должен выйти в свет уже в этом году.
Читать онлайн «Молния. История о Мэри Эннинг»
Автор Антея Симмонс
Молния. История о Мэри Эннинг
Информация от издательства
Издано с разрешения Andersen Press Ltd
Иллюстрации Джеймса Уэстона Льюиса
Для среднего школьного возраста
Все права защищены.
Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
Original title: Lightning Mary
Text copyright © Anthea Simmons, 2019
Illustrations © James Weston Lewis, 2019
Portrait of Mary Anning © The Trustees of the Natural History Museum, London
© First published in 2019 by Andersen Press Limited, 20 Vauxhall Bridge Road, London SW1V 2SA
© Издание на русском языке, перевод. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2020
Посвящается Генри – моему сыну и замечательному юному ученому. Спасибо за поддержку (пусть ты порой и любишь поворчать) и за то, что так гордишься своей матушкой!
Посвящается всем моим читателям. Помните: важен только ваш талант, а вовсе не внешняя оболочка, в которой он явился миру. Мэри так и не получила при жизни заслуженного признания из-за своей бедности, пола и классовой принадлежности. Не останавливайтесь ни перед чем! Смело идите к цели!
Согласитесь, выжить после удара молнии и поведать об этом миру удается не каждому.
Но мне удалось. Правда, я толком ничего не помню. Когда все это случилось, я была совсем еще крохой. Отца в тот момент не было рядом, но если бы кто стал расспрашивать его, он бы все обстоятельно рассказал. И конечно, непременно припомнил бы, что я была закутана в какую-то тряпицу и лежала в забытьи, когда он меня нашел. Совсем как мертвая. Но живая.
Все произошло в тот вечер, когда в Лайм-Риджис приехал бродячий цирк. Жонглеры и шуты. Бородатые дамы. Дрессированные обезьяны.
Наша соседка, Элизабет Хаскингс, взяла меня с собой на представление. Наверное, она хотела угодить моей матушке, у которой тогда опять родился мертвый ребенок, – а может, просто надеялась, что с маленькой девочкой сможет сесть поближе к сцене и полюбоваться хорошенькими наездниками.
После представления началась страшная гроза. На нас обрушился сильный ливень – прямо Всемирный потоп! На небе то и дело сверкали молнии. Повсюду грохотало так, будто со скал в море падали десять тысяч тяжеленных валунов. Мы с соседкой и еще двумя бедолагами спрятались под раскидистым вязом, и Элизабет крепко прижала меня к себе. Само собой, все вопили от страха. Все, кроме меня. Уж что-что, а голосить почем зря я никогда не любила.
Молния ударила прямо в дерево, под которым мы стояли, и рассекла его надвое. Но это было только начало. Потом она угодила в Элизабет и двоих наших спутников, и они вспыхнули, точно жир на раскаленной сковородке. Элизабет тут же выпустила меня из рук, словно уронила тяжелый камень.
Как только до моего отца дошли слухи, что все, кто прятался под деревом, погибли и я была в их числе, он тут же бросил свою стамеску и выскочил из мастерской. Сердце у него так и сжалось от страха, а на глаза навернулись слезы. Кто-то отнес меня домой и опустил в таз с горячей водой в надежде, что я приду в себя, но я задышала лишь тогда, когда услыхала отцовские крики: «Мэри! Моя милая! Вернись! Вернись же ко мне!» Гибели второй Мэри он бы не вынес.
А я ведь тоже едва не сгорела. Даже странно. Дело все в том, что еще до моего появления на свет у матушки с отцом родилась дочь. Ее назвали Мэри, и она была бы мне старшей сестрой, вот только ее жизнь в одно мгновение унес страшный пожар. Матушка никогда об этом не рассказывала, но мне удалось узнать, чт
Молния история о мэри эннинг
А я ведь тоже едва не сгорела. Даже странно. Дело все в том, что еще до моего появления на свет у матушки с отцом родилась дочь. Ее назвали Мэри, и она была бы мне старшей сестрой, вот только ее жизнь в одно мгновение унес страшный пожар. Матушка никогда об этом не рассказывала, но мне удалось узнать, что тогда произошло. Мэри на минутку оставили без присмотра в комнате, полной опилок, она случайно уронила лампу — и мгновенно сгорела как спичка.
А потом родилась я.
Говорят, до того как Господь поразил меня молнией, я была ничем не примечательным болезненным ребенком, зато после вспыхнула ярким пламенем — вот только не знаю, правда ли это. Наверняка я знаю одно: во мне и впрямь зажегся огонь, но вовсе не от молнии…
«НОГТИ ДЬЯВОЛА» И «ЗМЕИНЫЕ КАМНИ»
Отца я любила. Он был лучшим отцом на всем белом свете. Матушке все мое детство было не до меня. Она возилась с младенцами, которые постоянно умирали, а на смену им то и дело рождались новые. Вот и я стала второй Мэри в семье — об этом я уже упоминала.
На младенцев я не обращала особого внимания. Они постоянно кричали, вопили… или сразу умирали. В основном умирали. После этого матушка днями напролет начинала причитать и плакать, наотрез отказывалась от еды. На отца тоже было больно смотреть. Но как только малышей хоронили, он уходил в скалы — сначала один, а потом стал брать нас с Джозефом.
Мой брат Джозеф старше меня на два года. В раннем детстве мы почти не расставались и были не разлей вода. Я любила брата так же сильно, как отца. Хотя нет, отца все-таки больше.
Матушка хвалила Джозефа за его доброту: он играл со мной, потому что, кроме него, я больше ни с кем не дружила.
Мальчишки и девчонки из воскресной школы казались мне ужасно глупыми. Учиться они не любили — все время хохотали, где-то носились да валяли дурака. Водиться с ними мне совершенно не хотелось. Как-то раз одна из девочек, Эмми, попыталась вплести мне в волосы ленточки. А потом посоветовала одеваться наряднее, а то замуж никто не возьмет. Какая чушь, ей-богу! До нарядов мне не было никакого дела. Куда больше мне хотелось стать сильной или умной — лучше и то и другое. Для этого никакой муж не нужен!
Мне было лет шесть, когда отец впервые взял меня с собой искать «драконьи зубы» и другие диковинки. До сих пор не понимаю, отчего некоторым так нравится играть в куклы, прыгать через веревочку, распевать дурацкие песенки, если вместо всего этого можно отправиться на поиски самых настоящих сокровищ?!
Сколько себя помню, мне всегда нравилось искать окаменелости вместе с отцом. Какие истории он мне рассказывал, когда я была маленькой! А какие сокровища приносил! «Крокодиловы зубы» — белые и острые! «Змеиные камни»! Маленьких свернувшихся змеек, которых много веков назад святые обратили в камень, а потом забросили в море, на самую глубину. Отец рассказывал, что стоило только намочить их — и змеи тут же просыпались и уползали или, чего доброго, впивались в людей своими ядовитыми клыками!
Он даже давал мне их подержать. Я стискивала их в кулачках что было мочи на случай, если они вдруг оживут и зашевелятся прямо у меня в руках. Порой я будто чувствовала, как змейки отчаянно пытались ускользнуть, но всякий раз, когда я разжимала кулак, они по-прежнему лежали на ладони, заточенные в свою каменную темницу.
Твердые и блестящие «дамские пальчики» совсем не походили на пальцы всамделишных дам. Помнится, некоторые звали их «громовыми стрелами». Но только не отец. Наверное, он боялся невольно меня испугать, напомнить о том страшном ударе молнии. Но когда я стала постарше, отец начал ласково величать меня Молнией Мэри, когда хотел похвалить за смекалку или за какой-нибудь интересный вопрос об ископаемых сокровищах.
А еще мне не раз попадались «ногти дьявола». Название и впрямь жутковатое, согласитесь! Можно подумать, что они куда страшнее «дамских пальчиков». Но меня они нисколечко не пугали. К слову, они и впрямь походили на огромные белые ногти! Бр-р-р! Хотя мне дьявол всегда представлялся с черными ногтями. Ну или хотя бы с красными.
С самого детства меня завораживали все эти диковинки. Больше всего на свете я хотела сама отыскать такие сокровища! Отец посмеивался над моим упрямством, называл хвостиком, потому что я вечно ходила за ним по пятам. И мне это нравилось. Лично я считаю, что упрямство — одно из важнейших качеств, особенно если оно помогает достичь заветной цели!
Как-то в воскресный день отец вскочил из-за стола и объявил, что сегодня мы с ним пойдем на Черную Жилу1 — будем искать окаменелости. Матушка тут же принялась причитать. Она вечно чинила препятствия его «маленьким экспедициям», как она их называла. Обычно ее злило, что отец уходил к морю, вместо того чтобы зарабатывать нам на пропитание.
